Мученики «ненастоящие»? Почему руководство РПЦ МП и официозные «правозащитники» в упор не видят жертв белорусского режима среди священнослужителей?
Ссылаясь на пандемию, режим Лукашенко через несколько дней закроет все сухопутные границы Беларуси на выезд. «Всех впускать, никого не выпускать!» Трогательное беспокойство о том, чтобы белорусы не заразили жителей других стран? На самом деле — очередной инструмент подавления оппозиционной активности. Ведь в соседних с Беларусью странах за последние месяцы скопились десятки тысяч «новых беженцев», и каждый белорус, в крайнем случае, после пыток и издевательств в СИЗО еще мог рассчитывать на доступность временного убежища в ближайших Польше или Литве…
Среди жертв агонизирующей диктатуры есть священнослужители. Причем тех конфессий, которые когда-то самим Лукашенко были наделены статусом привилегированных и неприкасаемых: Московского патриархата и Католической церкви. По официальным данным, прихожанами этих церквей считает себя 47 % населения страны. Еще 31 августа, попирая собственные законы, Лукашенко не пустил в Беларусь главу местных католиков митрополита Тадеуша Кондрусевича, у которого нет другого гражданства, кроме белорусского. Более трех месяцев католический епископат страны остается обезглавленным.
Тогда же, в августе, начались репрессии против рядовых священнослужителей. Они не участвуют собственно в политической борьбе, даже не выступают с призывами к отставке Лукашенко. Как правило, единственная их «вина» состоит в просьбах прекратить насилие против мирных граждан, не подвергать пыткам задержанных, уважать достоинство личности. Любопытно, что репрессиям клирики подвергаются не только по государственной, но и по церковной линии. После того как по просьбе Лукашенко в августе патриарх Кирилл спешно сменил своего экзарха в Беларуси, официальное православное руководство стало надежной опорой режима. Вновь назначенный молодой экзарх митрополит Вениамин (Тупеко) вынудил главу информационного отдела Белорусского экзархата протоиерея Сергия Лепина уйти в отставку после того, как тот задал в соцсетях вопрос, соответствует ли закону осквернение икон и крестов, совершенное омоновцами при разрушении народного мемориала убитому минчанину Роману Бондаренко. Из благоговения перед Лукашенко Вениамин даже вычеркнул из чинопоследования литургии молитвы об исцелении раненых, включенные туда его предшественником митрополитом Павлом.
На Гомельском фронте
Первым громким «делом священника» после августовских «выборов» стало осуждение заштатного клирика Гомельской епархии Московского патриархата протоиерея Владимира Дробышевского. Он вышел на улицу родного города с одиночным пикетом, держа в руках скромный плакатик «Остановите насилие». 18 сентября его осудили на десять суток ареста, а 28 сентября — уже на пятнадцать. Явный признак того, что в камере о. Владимир не сломался.
В том же Гомеле, уже в октябре, репрессировали целую семью старообрядческого активиста Германа Снежкова. Его отправили в СИЗО после участия в стихийной акции против фальсификации выборов, через два дня задержали и жену, а оставшихся без родителей несовершеннолетних детей Аглаю и Матвея отправили в приют. В дело вмешался Всемирный союз староверов с центром в Москве, который отправил два обращения с требованиями освободить Снежковых — властям Беларуси и международной общественности. Лидеру союза Леониду Севастьянову удалось обсудить проблему с послом США по вопросам международной религиозной свободы Сэмом Браунбэком. В результате Германа отпустили под подписку о невыезде, а остальным членам семьи предоставили коридор для бегства в Литву.
Волна репрессий
На начало декабря под катком репрессий в Беларуси находятся как минимум пять священников.
В Брестской области отбывает административный арест греко-католический священник Виталий Быстров, осужденный Ивацевическим районным судом за «участие в несанкционированной демонстрации».
В том же регионе по гораздо более серьезной статье обвиняются священник Московского патриархата Сергий Резанович, его жена Любовь и их сын Павел. Всю семью задержали 1 декабря. Милиция и КГБ считают их «сообщниками» бизнесмена Николая Автуховича, которого, в свою очередь, обвиняют в поджоге отделения милиции и подрыве милицейской машины, что квалифицируется как «акты терроризма».
Родные и близкие Автуховича категорически отрицают его причастность к этим инцидентам, предполагая, что их могли подстроить сами спецслужбы. Тем более невероятна причастность к поджогу и подрыву семьи Резановичей, проживающей в Бресте (а «теракты» произошли в Гродненской области). Наказание за терроризм в Беларуси суровое — вплоть до пожизненного заключения и смертной казни.
О серьезности намерений властей говорит сюжет о «террористической группе», включающей священника, показанный телеканалом «Беларусь 1». Прихожане и близкие о. Сергия уверены, что он «попал под раздачу» только по той причине, что дружил с Автуховичем, а его жена Любовь была бизнес-партнером псевдотеррориста.
Большой резонанс получило и дело католического священника Вячеслава Барка, служащего в городе Россоны Витебской области. 1 декабря он получил свои 10 суток за демонстрацию в инстаграме плаката белорусского художника Владимира Цеслера «Стоп лукашизм!» В его основе — свастика, сложенная из советско-лукашенковского красно-зеленого флага. Соответственно, статья о. Вячеслава — «Пропаганда или публичная демонстрация нацистской символики». Демонстрируя плакат, священник выступал как раз против любых форм тоталитарных идеологий и насилия.
На его суд пришел витебский католический епископ Олег Буткевич, который также носил ему передачи в СИЗО. «Что-нибудь подобное мы увидим в православии? Даже в качестве фантазии никак не представляется», — признает минский священник Московского патриархата Александр Шрамко.
8 декабря в Витебске задержали еще двух католических священников — Виктора Жука и Алексея Воронко, которых обвиняют в участии в несанкционированной демонстрации. На следующий день суд отправил их дело «на доработку», но при малейшем проявлении «нелояльности» их арестуют вновь.
Фактически заменяющий выдворенного из страны митрополита Кондрусевича генеральный викарий Минско-Могилевской католической архиепархии епископ Юрий Кособуцкий констатирует «активизацию репрессий против католической церкви в нашей стране». «Мы открыто выступаем против насилия, против неправды и лжи, против репрессий, против давления и запугивания, против унижения человеческого достоинства, потому что каждый человек создан по образу и подобию Бога. Мы сугубо молимся за мир, согласие, солидарность и единство белорусского народа. Однако все это считают проявлением экстремизма, разжигания ненависти и т. д.», — пишет епископ.
«Железный» митрополит
Тем временем православные миряне Беларуси завалили своими открытыми обращениями экзарха Московского патриархата митрополита Минского Вениамина, который с поразительной стойкостью игнорирует голос своей паствы.
В открытом обращении, датированном 4 декабря и подписанном более чем 400 верующими, паства вновь просит Вениамина направить священников к политзаключенным, желающим исповедаться и причаститься, помочь раненым и покалеченным, осудить любое насилие и использование суда для оправдания произвола.
В заключение православные миряне просят осадить двух видных минских клириков, особо ревностно рвущих на себе рясы за Батьку. Авторы обращения предлагают «дать богословскую и моральную оценку высказываниям священника Андрея Лемешонка, отрицающего свободные выборы, предусмотренные Конституцией Республики Беларусь, оправдывающего насилие, прямо пренебрегающего мерами, предписанными Священным Синодом для предотвращения эпидемии…
Оценить высказывания священника Федора Повного, который осуждает установку крестов в памятных местах (таких, как Куропаты), оправдывает действия безбожной советской власти «ее достижениями», а нынешнее насилие называет «действием закона»».
Две веры
События в Беларуси наглядно показывают, как так называемое «сергианство», являющееся официальной политической доктриной Московской патриархии уже почти 100 лет, парализует саму возможность оказывать моральное влияние на общество, особенно — на власть. После того как в 1927 году митрополит Сергий (Страгородский) гарантировал советской власти полную лояльность церкви, его преемники на высоких постах, как правило, оправдывают любые действия властей, в том числе прямо направленные против собственного народа, как в Беларуси. И если прежний экзарх Московской патриархии в Минске как-то скромно, осторожно пытался высказываться против насилия и посещал раненых в госпиталях, то сменивший его «железный» Вениамин успешно выдает себя за глухого и слепого исполнителя воли «всех, яже во власти суть».
Молчит и российская — государственная и церковная — пропаганда, дежурно проливающая крокодильи слезы по поводу «гонений на христиан» в любом уголке планеты — от Южного Судана и Пакистана до США и Франции. Получающие хорошее госфинансирование штатные «правозащитники» Всемирного русского народного собора или «Российской ассоциации религиозной свободы» готовы усмотреть «гонения» в каждом уроке толерантности в каждой европейской школе, но в упор не видят их на территории Беларуси и РФ или в «дружественных» Северной Корее и Китае.
Совсем иначе на этом фоне выглядит Католическая церковь, которая тоже имеет непростую историю взаимодействия с разными политическими режимами, в том числе тоталитарными. Пусть дипломатично и аккуратно, но вполне последовательно она осуждает насилие и неоправданную жестокость в отношении мирных людей и этим явно раздражает Лукашенко, который еще недавно делал ставку на «сближение» со Святым Престолом и личные контакты с папой.
