Дневник политзаключенной. Часть 5. Культура преображает жизнь
Продолжаем публиковать воспоминания православной христианки Елены Гаевской, которая вместе с мужем Николаем встретила в 2022 году Рождество в изоляторе на Окрестина.
Люта зима, да сладок рай.
Когда я сидела в тюрьме, единственное, что я хотела — это выйти на свободу, а на свободе я хотела одного — написать про тюрьму. У меня было море впечатлений и наблюдений, когда впереди было еще десять суток заключения, а в камере совершенно отсутствовали письменные принадлежности. И хоть перед судом я, готовясь к худшему, планировала взять в тюремной библиотеке русско-беларуский словарь и стихи поэтов Серебряного века, потому что в последний год перевод стихов — мое единственное утешение в тоске от открывающейся действительности, когда за мной закрылась дверь камеры, я поняла, что ни книг, ни блокнота, ни карандаша у меня тут не будет. Мысли рождались, светились и радовали, но я твердо решила не суетиться и, дождавшись свободы, написать то, что останется в сердце от этих дней, и успокоилась. Это для меня было вызовом судьбы на собственный выбор утверждения счастья, о котором я писала в колонию Виктору Бабарико:
О счастье мы всегда лишь вспоминаем.
А счастье всюду. Может быть, оно —
Вот этот сад осенний за сараем
И чистый воздух, льющийся в окно.
В бездонном небе легким белым краем
Встает, сияет облако. Давно
Слежу за ним… Мы мало видим, знаем,
А счастье только знающим дано.
Окно открыто. Пискнула и села
На подоконник птичка. И от книг
Усталый взгляд я отвожу на миг.
День вечереет, небо опустело.
Гул молотилки слышен на гумне…
Я вижу, слышу, счастлив. Всё во мне.
Иван Бунин
1909 год
Я убедилась в суровых условиях тюрьмы, что внутренняя культура преображает жизнь. Человек несовершенен, его всегда бьют и мучают страсти, он делает ошибки и поддается грехам, но если у него есть стремление ввысь, это не пропадет зря, как и в истории Московского Кремля — тернистой поступками, но прекрасной в мечте.
И не уговаривайте меня, что современное юное творчество, ядовитое украшение высоких стен города, тоже может быть прекрасно — нет. Где нет гармонии, там поспешила заявить о себе незрелость, занять то место, где уже не растут, и остаться оскоминой.
