Какие перспективы для пастырской, миссионерской и социальной деятельности представляют мигранты и беженцы, находящиеся в Беларуси?
Сотни и тысячи мигрантов с Ближнего Востока и Африки, которые приехали в Беларусь с целью перейти границу в ЕС, но не смогли этого сделать из-за ужесточения контроля или были возвращены на территорию нашей страны, не желая возвращаться в свои страны волей-неволей оседают в Беларуси, селятся в заброшенных домах в деревнях. Процесс увеличения такой категории людей ставить перед белорусским обществом и церквами новые вызовы. Беженцы — это социально уязвимая категория, которая совершенно не вписывается в белорусскую социальную систему, поэтому будет лишена доступа к базовым социальным благам, медицине, образованию, трудоустройству. Это не только скажется на реализации человеческого достоинства беженцев, но может привести их к криминализации, вызвать социальную напряженность. Поскольку режим уже давно забил болт на собственных граждан, а беженцев рассматривает только как пушечное мясо в гибридной войне против Запада, возрастает роль гражданского общества и церквей в обеспечении гостеприимства для людей, не по своей воле зависших в Беларуси. Режим, в принципе, тоже мог бы стать бенефициаром — использовать мигрантов как дешевую рабочую силу для компенсации миграции спасающихся от репрессий сотен тысяч беларусов, которые уже покинули или собираются покинуть страну. Можно даже в ОМОНе специальные арабско-иракские отряды создать. Думаю, узнав о соцпакете для ОМОНовцев, многие отдадут ему приоритет перед социальной помощью в ЕС.
Какие перспективы для пастырской, миссионерской и социальной деятельности представляют мигранты и беженцы, находящиеся в Беларуси?
Во-первых, страны Ближнего Востока — Ирак и Сирия — это страны в том числе с традиционным христианским населением, и христиане из числа мигрантов и беженцев могут нуждаться в духовной помощи. Христиане могут быть и среди мигрантов из Африки. Христианская солидарность должна быть абсолютным императивом. Нужны священно и церковно служители со знанием арабского, сирийского (из двух известных мне священников беларусов с таковым — архим. Сергий (Акимов) и священник Александр Полховский), и французского языков (Сирия довольно франкофонная страна). Впрочем, это касается также и католиков, и протестантов.
Во-вторых, актуальной становится социальная помощь — и здесь важную роль могли бы играть такие социальные организации как Дом Милосердия (прот. Феодор Повный), Свято-Елизаветинский монастырь (прот. Андрей Лемешонок), епархиальные отделы по социальной деятельности; организация «Каритас»; различные благотворительные евангельские организации. Обеспечение беженцев одеждой по сезону, качественными продуктами питания, медикаментами и медицинской помощью, средствами индивидуальной защиты в условиях пандемии, в ряде случаев — предоставление временного или постоянного жилища. Возможно, кроме выделения средств из бюджетов церквей и церковных организаций необходимо будет объявить общенациональный сбор пожертвований на помощь беженцам.
В-третьих, в перспективе нужно будет принимать меры по интеграции беженцев — проведение для них языковых курсов, ознакомление с белорусскими реалиями и традициями, курсов переквалификации, создание рабочих мест.
Хорошим примером является греко-католический приход в Бресте (настоятель о. Игорь Кондратьев), который взял на себя заботу о чеченских беженцах во время кризиса на белорусско-польской границе 2017-2018 гг.
Литовские и латвийские церкви уже предпринимают действия по социальной помощи беженцам, оказавшимся в большом количестве в Литве и Латвии в результате созданного белорусским режимом мигрантского кризиса. Белорусские церкви не должны от них отставать, а с полной христианской ответственностью взять на себя заботу о мигрантах и беженцах.
