Что праздновали архиереи БПЦ?
17 сентября нынче популяризируется как большой государственный праздник — День народного единства. Еще недавно о нем напоминали только таблички на улицах западных городов. Старшее поколение, выросшее в 60-е — 80-е, свидетельствует, что и в те годы о «празднике» не вспоминали. Ведь Советский Союз не любил вспоминать о страницах истории, омрачавших его дружбу с соцстранами, особенно участницами Варшавского договора. А тут — нападение на соседнюю Польшу. Да и в школьных учебниках о тех событиях говорилось немного, избегали вспоминать дружбу с гитлеровской Германией, пакт Молотова-Риббентропа и совместный парад Красной Армии и фашистских дивизий в Бресте. А ведь это предшествовало объединению Беларуси… Это нынче считается нормальным вырывать из контекста то, что выгодно.
Праздник стал актуальным, рекламируемым пропагандой, после 2020 года. Когда слова о народном единстве на фоне массовых репрессий выглядят сарказмом. Когда всё хуже отношения с западными соседями. И когда мало уже осталось живых свидетелей событий 1939 года. Но остались их дети, хорошо запомнившие рассказы о том, что началось после «освобождения» — голод, репрессии, десятки тысяч арестованных, эшелоны с ссыльными… Но об этом написано немало. Давайте остановимся только на одном аспекте нынешних торжеств — участии в них Белорусской Православной Церкви.
За несколько дней до означенного дня в СМИ появилась информация: «По благословению Митрополита Минского и Заславского Вениамина, Патриаршего Экзарха всея Беларуси, 17 сентября в городе Минске пройдут торжества в честь 230-летия образования Минской епархии Белорусской Православной Церкви». Как сообщил журналистам заместитель председателя Синодального информационного отдела БПЦ Олег Лепешенков, «Белорусская Православная Церковь и государство едины. В нынешнем году, объявленном Годом мира и созидания, празднования совпали с государственным праздником — Днем народного единства». Удивительно, как эти даты могли совпасть! Не иначе — чудо? Ведь юбилей епархии был в апреле…
Обратимся к истории. Минская епархия была учреждена Высочайшим указом императрицы Екатерины II от 13 апреля 1793 года для западных областей, вошедших в состав Российской империи после второго раздела Речи Посполитой. В нее вошли не только беларусские земли, но и украинские, в частности Волынь, и восточная Польша. По словам первого епископа Виктора (Садковского), распространялась Минская епархия «так широко, как широка была Польша и как далече отстоят Двина от Днепра и Днепр от границ Силезии». Первоначально кафедра находилась в Слуцке и была перенесена в Минск несколькими годами позже. Вскоре Минская епархия вобрала также Литовские области, присоединенные к России при третьем разделе Речи Посполитой. Епархия Минская, ставшая более крупной, чем любая из российских, при этом оставалась в ведении Киевских митрополитов. На сегодняшний день к ней относится меньше чем треть Минской области. Что же празднует БПЦ в сентябре? Не так уж важно, важно проявить верноподданнические чувства к действующей власти.
Народ приглашался на праздничные богослужения. Для привлечения масс в Минск были привезены особо почитаемые святыни Беларуси — иконы Божией Матери Барколабовская и Жировичская, Крест преподобной Евфросинии Полоцкой. Возле собора развернулись выставка, посвященная памяти первого Патриаршего Экзарха всея Беларуси Митрополита Филарета (Вахромева), и стенды антиабортной направленности. После службы рекламировалась большая развлекательная программа: концерт хоровых коллективов и ансамбля «Хорошки», батлейка для детей и квест для молодежи. Ну и, конечно, торговые ряды от Елисаветинского монастыря — как же без них. Ах да, еще солдаты, бесплатно раздающие кашу из полевой кухни. (Эклектика еще та!) Забегая вперед, отметим, что массового праздника не получилось. Людей в соборе было примерно столько же, сколько в любое воскресенье, даже меньше — время завершения сельхозработ. Если бы 17 число выпало на другой день недели, наверное, пришлось бы студентов сгонять, как не раз бывало…
Литургию в Свято-Духовом кафедральном соборе возглавил митрополит Вениамин. С ним служили два беларусских архиерея, самых известных своей провластной позицией: архиепископы Новогрудский и Слонимский Гурий и Гродненский и Волковысский Антоний, а также два архиерея из России: митрополит Иркутский и Ангарский Максимилиан и епископ Чистопольский и Нижнекамский Пахомий. На богослужении присутствовал Уполномоченный по делам религий и национальностей Александр Румак.
По окончании Божественной литургии Митрополит Вениамин вознес благодарственную молитву по случаю 230-летия Минской епархии и государственного праздника — Дня народного единства. Обращаясь к прихожанам, он сказал: «Праздник Дня народного единства формировался не только по результатам 1939 года. Это долгий период, к которому шли белорусы через различные трудности». Можно гадать, что имел в виду митрополит. Но трудностей было и впрямь немало, особенно для православных верующих и церковнослужителей.
Нельзя назвать благополучным их положение в Польше, проводившей политику полонизации и окатоличивания беларусских земель, присоединенных по результатам предательски подписанного в Риге мирного договора. Были ущемления в правах, случаи захвата храмов. Тем не менее, церкви были открыты и даже строились новые, на территориях с преобладанием беларусов разговаривали на беларусском языке. Во всех школах обязательно преподавался Закон Божий, причем для каждой конфессии отдельно: для католиков, православных, иудеев, мусульман.
Тем временем в Восточной Беларуси были закрыты и осквернены практически все храмы — в них устраивались склады, конюшни; сотни священников были расстреляны, замучены в ссылках и концлагерях. Религиозное образование было запрещено. Поощрялось сообщество «воинствующих безбожников». Людей отправляли в тюрьмы за хранение дома Библии и икон. В 2016 году в Минске вышла книга Е. Шатько «Колокольный звон Белой Руси: тысячелетие традиции». Это огромная монография, ставшая результатом десятков научных экспедиций, доказавших: на территории Западной Беларуси церковных колоколов сохранилось больше, чем на всей территории СССР! Их не успели уничтожить с 1939 по 1941, потом началась война…
Так что беларусы из западных областей, в том числе верившие советской пропаганде, оказались беззащитными перед произволом безбожной власти. Сотни тысяч людей подверглись допросам, арестам, ссылкам, тысячи были убиты.
Давайте обратимся к жизнеописаниям троих беларусских священников, двое из которых были канонизированы.
Архимандрит Серафим Жировичский (Шахмуть). Традиционно он возглавляет сонм беларусских новомучеников, убитых большевиками. В миру его звали Роман Романович Шахмуть. Он родился 15 июля 1901 г. в д. Подлесье Ляховичской волости Барановичского уезда Гродненской губернии и происходил из семьи крестьян-бедняков. С детства его влекло к Церкви, он много и усердно молился и в 1916 г. поступил послушником в Минский Свято-Духов мужской монастырь. Из-за военных действий в 1917 г. он вынужден был возвратиться в Подлесье. В 1922 г. прибыл в Жировичский Успенский монастырь, где 1 апреля 1923 г. был пострижен в монахи с именем Серафим. В 1935 г. Серафима (Шахмутя) рукоположили во иеромонаха и вскоре отправили на приход в д. Курашево Вельского уезда Белостокского воеводства, где он прослужил до конца 1937 г. В это время о. Серафим занимался активной миссионерской деятельностью, и по свидетельству очевидцев, многих униатов обратил в Православие. В 1938 г. о. Серафим участвовал в крестных ходах с Жировичской чудотворной иконой Божией Матери, которые проводились с целью защиты Православия, а также для сбора средств на ремонт монастыря. С иконой он побывал в Гродно, Бресте, Волковыске, Яблочине, Вельске, Пружанах и других местах. Повсюду икону встречали торжественно и многолюдно. Заметьте, польские власти позволяли это, в то время как в БССР уже нельзя было собраться на богослужение даже на Пасху.
В августе 1941 г. по благословению архиепископа Пантелеимона (Рожновского) архимандрит Серафим и иерей Григорий Кударенко покинули Жировичский монастырь. Им было поручено заняться организацией церковно-приходской жизни там, где эта жизнь оказалась разрушена в довоенный период.
Миссионеры отправились в дорогу на лошадях. Путь их был долог и очень труден. По дороге в Минск они посетили ряд селений Копыльского, Слуцкого и Узденского районов, где в недавнем прошлом действовали церкви. В каждом из городов и сел они собирали среди верующих прошения об открытии церквей; совершали богослужения, крестили детей, отпевали умерших, проповедовали. По прибытии в Минск о. Серафим и о. Григорий непродолжительное время служили в Спасо-Преображенской церкви бывшего женского монастыря. Но уже в январе 1942 г. вновь отправились в путь, дальше в Восточную Беларусь, с той же целью миссионерской проповеди. За неполные три года миссионеры открыли 74 храма! Разумеется, на перемещение по городам и совершение богослужений (массовые мероприятия!) приходилось получать разрешения немецких оккупационных властей. Немцы поощряли возрождение религиозной жизни, стремясь заработать симпатии населения.
В июне 1944 г. священники переехали в Гродно. Там они ходили по лазаретам, проповедовали, причащали раненых. 6 сентября их арестовали. Официально им предъявили обвинение в сотрудничестве с СД и прочих надуманных преступлениях. На допросах осужденные держались мужественно, не скрывая своих взглядов и не оговорив себя. После 10 месяцев допросов обоим вынесли приговор о лишении свободы сроком на 5 лет с пребыванием в концлагере.
В лагере Горьковской области архимандрит Серафим (Шахмуть) погиб. По официальной версии, он умер от сердечной недостаточности. А по свидетельствам заключенных — жестоко казнен. Конечно, он мог предвидеть, что ждет его после прихода Красной армии и уехать из Беларуси с отступающими немцами — таких случаев известно немало. Ведь он прошел практически всю Советскую Беларусь, видел разрушенные, оскверненные, а то и взорванные храмы, вел записи о репрессированных священниках. Отец Серафим выбрал свой Крест. Что никак не оправдывает его мучителей, наследниками которых объявляют себя нынешние силовые структуры.
Икона преподобномученика Серафима (Шахмутя). Источник: сайт Жировичского монастыря
Еще один новомученик (почему-то вычеркнутый из списков для почитания Московской Патриархией) — Киприан Ятранский (Климуц).
Родился будущий священник Киприан Иванович Климуц в 1897 году в д. Ольхово, ныне Волковысского района Гродненской области в бедной крестьянской семье. Из шестерых детей он был старшим. Верующие родители готовили сына к поступлению в Варшавскую духовную семинарию. Но началась Первая мировая война, и семья вынуждена была переехать в Россию. Курс семинарских наук Киприан заканчивал уже в Саратовской и Московской духовных семинариях. Был в его жизни и период отхода от веры и духовной жизни. Революционный вихрь увлек далекого от политики молодого человека. Он закончил военные курсы, служил в армии Временного правительства, а потом был командиром роты в Красной армии. Но примечательно то, что Киприан Климуц не состоял в партии большевиков. Увидев воочию подлинное лицо революции — разрушенные храмы, сброшенные со звонниц колокола, все разрастающееся безбожие, обреченных на нищету крестьян, он в корне изменил свое отношение к большевизму.
В июле 1921 года Киприан Климуц вернулся на Гродненщину, входившую тогда в состав Польши. В этом же году был рукоположен во священника. Восемь лет иерей Киприан служил на разных приходах Гродненской епархии, а с января 1930 года вплоть до ареста был настоятелем прихода храма Рождества Пресвятой Богородицы села Ятра Почаповской волости (ныне Новогрудского района). В 1934 году создал православное народное братство. В своих проповедях отец Киприан говорил о заблуждениях атеизма, призывал держаться православной веры. Это было не по душе местным активистам подпольной ячейки коммунистической партии, и в 1939 году с приходом в Западную Беларусь Красной Армии над ним нависла серьезная опасность. Многие священники переезжали вглубь Польши, чтобы избежать ареста. Но Киприан Климуц не оставил своего прихода и продолжал служить. 10 октября 1939 года отец Киприан был арестован органами НКВД БССР. В первую очередь ему вменялось в вину «проведение антисоветской агитации», однако он не признал вину и не выдал членов братства. А 4 сентября 1940 года иерей Киприан Климуц «как социально опасный элемент» был осужден на восемь лет исправительно-трудовых лагерей. Для отбывания наказания его отправили в Каргопольский исправительно-трудовой лагерь Архангельской области, где, испытав жестокие страдания, священник Киприан Иванович Климуц умер 9 сентября 1942 года от истощения. Был реабилитирован в 1989 году.
Мемориальная доска в память священномученика Киприана Климуца. Источник: сайт Гродненской епархии
Третья история, пожалуй, самая трагическая еще и потому, что ее герой — протоиерей Николай Недведский, настоятель храма Успения Пресвятой Богородицы села Волковичи, что под Новогрудком, претерпевший мученическую смерть, не канонизирован.
Родился будущий священник 8 мая 1890 г. в селе Новая Воля Белостокского уезда в семье протоиерея Иоанна Недведского. Из 10 детей Николай был четвертым ребенком. Он пошел по стопам отца, окончил духовную семинарию, и 10 мая 1910 г. его рукоположили в пресвитера. На приход в Волковичи он с семьей приехал в 1921 г. Отремонтировал храм, организовал школу, служил Богу.
1 сентября 1939 г. началась Вторая мировая война, для Советского Союза открылась перспектива вернуть Западную Беларусь и Западную Украину. Многие представители духовенства и интеллигенции уезжали вслед за польской властью. Отец Николай остался на своем приходе со словами «На всё воля Божья…»
Местные коммунистические ячейки вышли из подполья. Их давно раздражали проповеди священника. В сентябрьскую ночь несколько жителей окрестных деревень постучали к нему в дверь. Их намерения не вызывали сомнений, отец Николай просил только не трогать жену и дочь. Это были люди, которых он крестил и венчал. Преступники перерыли весь дом, не найдя сокровищ, очень разозлились, избили отца Николая и его супругу. Но и этого им показалось мало. Они захотели устроить показательное судилище и казнь. Избитого священника волокли по деревням, били, рвали волосы и бороду. Входя в деревню Омневичи, они поставили свою жертву на четвереньки и устроили «езду верхом». Это продолжалось до утра. Жители деревень боялись выйти из домов и заступиться за своего священника.
Его привели на Касьянов хутор, заперли в погребе, а сами начали «отмечать» свой активный выход из подполья. В пьяном угаре они изредка спрашивали: «Ну, где твой Бог? Отказывайся от Него, и помилуем…» Священник молчал, молился. Когда водка заканчивалась, палачи уходили в деревню на ее поиски, а хозяйка хутора тайком подкармливала отца Николая и передавала весточки его семье.
На третий день, не запугав, не сломив жертву, не заставив отказаться от убеждений, богоборцы решились на убийство. Батюшку привели на высокую гору в Сенежицком лесу и заставили копать себе могилу. Он молился. Чтобы не слышать слова молитвы, отцу Николаю отрезали язык. Священнику выкололи глаза, отрезали уши, пальцы… Сняли одежду и, привязав веревкой за ноги, перекидывали через ветви дерева. В жутких мучениях, истекая кровью, он предал свой дух Господу… Даже читая о пытках гестаповцев, мы нечасто встретим описание подобных зверств. Страшных еще тем, что творили их не присланные с востока исполнители приказов, а земляки, знавшие священника с детства. Матушка долго не могла найти, кто помог бы ей забрать и похоронить супруга. Слава Богу, смельчаки всё же отыскались: привезли, обмыли, подготовили могилу у храма.18 сентября протоиерей Николай Недведский был похоронен на Волковичском сельском кладбище. На табличке указали просто: Николай Иванович Недведский.
Свидетели тех трагических событий еще успели дожить до возрождения церковной жизни и оставить свои показания. А рядом с ними жили дети и внуки палачей…
Место казни отца Николая называют «Новогрудской Голгофой». Ежегодно в день памяти (первая суббота после Крестовоздвижения) туда идет крестный ход, там и на кладбище служат панихиды. Отрадно, что и в последние годы традиция не прервалась. Архиепископ Гурий благословляет эти поминальные богослужения. Что ж, дело не новое: поминать жертв и угождать последователям палачей…
Протоиерей Николай Недведский. Источник: сайт Новогрудской епархии
Если истории убитых за веру священников в большинстве своем стали достоянием общественности, то тысячи простых верующих просто канули в лету — в беларусских ли тюрьмах, в российских ли лагерях. Вот такими были последствия объединения Беларуси для жителей западных областей…
Знают ли об этом митрополит Вениамин и служившие рядом с ним? А как же. Ведь и материалы для статьи частично взяты с епархиальных сайтов. Остается только молиться, чтоб их однажды не убрали. Как и иконы новомучеников. А праздник? Он совершенно искусственный и просуществует лишь столько, сколько нынешняя беларусская власть.
Фото богослужения взяты с сайта Белорусской Православной Церкви.
